Бой у острова Мидуэй

  Японские стратеги, поощрённые лёгкими успехами в юго-западной части Тихого океана, решили вынести свой внешний оборонительный рубеж за ранее намеченные ими пределы. Рейд Дулиттла на Токио убедил японцев в том, что их метрополия не будет в безопасности, если у них не появится небольшой плацдарм на Алеутских островах и они не захватят о. Мидуэй. Поэтому за несколько недель до боя в Коралловом море были приняты планы захвата этих новых объектов.
  Первая фаза японских планов ведения войны была закончена с оккупацией богатого района Малайи, Бирмы и голландской Восточной Индии. Их потери в этих операциях составляли всего три потопленных эскадренных миноносца и несколько повреждённых кораблей. История не знала ещё случаев, чтобы такие колоссальные завоевания достигались такой низкой ценой. Союзники, напротив, потеряли основную массу своих сил на Дальнем Востоке. Не удивительно, что японцы стали слишком уверены в себе и сделали роковую ошибку, недооценив противника.
  Изначально в их план не входила экспансия за пределы линии, проходящей через Курильские острова, острова Маршалла, Бисмарка, Тимор, Яву, Суматру, Малайю и Бирму. Последующие действия должны были вестись только с целью закрепления и усиления этого оборонительного рубежа. Однако теперь противник строил новые честолюбивые планы расширения сферы своего господства дальше на восток, север и юг. Эти планы предусматривали следующие действия.
  1. Захват Порт-Морсби с целью усиления южного фланга рубежа на Новой Гвинее и островах Бисмарка.
  2. Захват о. Мидуэй с целью усиления своей обороны в центральной части Тихого океана, и проведения решающего сражения с военно-морским флотом США, который будет вынужден принять его.
   3. Вторжение на западные Алеутские острова с целью усиления обороны северного района.
   4. Захват острова Новая Каледония, Фиджи и Самоа с целью перерезать коммуникации между США и Австралией. Успех этого мероприятия зависел от успеха трёх предыдущих.
  Потери, понесённые в бою в Коралловом море, не заставили японцев отказаться от плана оккупировать Порт-Морсби. Они просто изменили его, решив отправиться туда по суше, через хребет Оуэн-Стенли. Большие авианосцы “Секаку” и “Дзуйкаку” должны были принимать участие в бою у о. Мидуэй, но эти корабли и их авиагруппы были настолько потрёпаны в Коралловом море, что их нельзя было использовать.
  Но остальная часть флота была в полной исправности, и операция по захвату о. Мидуэй и оккупация западных Алеутских островов были предприняты, и предприняты одновременно.
  Высадка десантов на о. Мидуэй и Алеутские острова была намечена на 6 июня 1942 г. В состав сил, которые должны были принять в них участие, входили 7 авианосцев, 11 линейных кораблей, 24 крейсера, 66 эскадренных миноносцев и 17 транспортов и других вспомогательных судов.
  Против этого мощного соединения противника мы имели всего 3 авианосца, 8 крейсеров и 14 эскадренных миноносцев. Наши линейные корабли, оставшиеся в строю после Перл-Харбора, базировались в Сан-Франциско, где они были ограждены от воздушных бомбардировок. Они получили приказание своего командования находиться в районе боёв, пока будет вестись Мидуэйская операция, но они не принимали в ней никакого участия.
  Наши корабли были организованы в два оперативных соединения, а именно:
  16-е оперативное соединение
  Авианосцы: “Enterprise” (флагманский корабль контр-адмирала Спрюэнса) и “Hornet”.
   Крейсера: “Pensacola” (флагманский корабль контр-адмирала Кинкейда), “Northampton”, “Vincennes”, “Minneapolis”, “New Orleans”, “Atlanta”.
  Эскадренные миноносцы: “Phelps” (кэптен Эрли), “Balch”, “Benham”, “Worden”, “Aylwin”, “Monaghan”, “Ellet”, “Maury”, “Conynghem”.
  17-е оперативное соединение
  Авианосец “Yorktown” (флагманский корабль контр-адмирала Флетчера).
  Крейсера: “Astoria” (флагманский корабль контр-адмирала Смита) и “Portland”.
  Эскадренные миноносцы: “Hammann” (кэптен Тру), “Morris”, “Russell”, “Anderson”, “Hughes”.
  По существовавшим в то время представлениям о боевой мощи (решающим оружием считались орудия кораблей) японский флот имел безусловное превосходство над американским. В авианосцах японцы имели превосходство в соотношении 7:3. Но существовал ещё один фактор, которому суждено было сыграть жизненно важную роль, и о котором противник не знал. Нашим специалистам по связи удалось расшифровать японские коды, и адмирал Нимиц в Перл-Харборе из перехваченных радиограмм противника имел вполне чёткое представление о том, что собирались делать японцы. Он имел достаточно полные данные о составе сил противника и о том, где он должен был нанести удар. Не вызывало сомнений, что главный удар будет нанесён по о. Мидуэй и второстепенный – по Алеутским островам. Но всё же в штабе флота несколько беспокоились по поводу того, не были ли перехваченные радиограммы переданы с целью введения наших сил в заблуждение. Тем не менее были приняты меры для усиления обороны о. Мидуэй. На острове был усовершенствован аэродром, туда была переброшена эскадрилья тяжелых армейских бомбардировщиков B-17, и численность авиагруппы корпуса морской пехоты была доведена до 28 истребителей и 34 пикирующих бомбардировщиков.
  Кроме того, на этом острове стали также базироваться две эскадрильи морских патрульных самолётов, и были сильно увеличены запасы бензина и боеприпасов. На морских подступах к угрожаемой базе, кроме двух оперативных соединений, заняли позиции 25 подводных лодок.
  Когда адмирал Холси был отправлен в США на лечение, командование 16-м оперативным соединением перешло к адмиралу Спрюэнсу.
  Это соединение, получив задание занять позицию северо-восточнее о. Мидуэй, вышло из Перл-Харбор 28 мая 1942г. А два дня спустя в тот же район вышло 17-е оперативное соединение под командованием адмирала Флетчера. Там оба соединения должны были действовать под командованием адмирала Флетчера.
  Авианосец “Saratoga”, который 11 января был торпедирован японской подводной лодкой недалеко от Перл-Харбора, проходил ремонт в Пьюджет-Саунд. Когда работы были закончены, авианосец поспешил на запад, но пришёл уже слишком поздно, чтобы участвовать в бою.
  Японские силы направлялись к о. Мидуэй тремя группами: главные силы – с запада, десантные силы – с юго-запада, а подвижные силы, в состав которых входили авианосцы, - с северо-запада. Они находились вне района штормовой погоды. Их ожидали наши авианосцы, находившиеся северо-восточнее о. Мидуэй, а также самолёты и силы наземной обороны на острове.
  Первым обнаружил противника морской патрульный самолёт, производивший дальний поиск в западном направлении.
  Около 9 часов утра 3 июня 1942 г. он заметил в 500 милях к юго-западу от о. Мидуэй много транспортов с эскортными кораблями. Это были десантные силы. Вскоре после этого в 700 милях к западу от острова были обнаружены главные силы, в состав которых входило много линейных кораблей и крейсеров. В числе этих сил не был обнаружен ни один авианосец, хотя малый авианосец “Дзуйхо” первоначально находился с главными силами.
  С десантными силами шли две плавучие базы гидросамолётов. Наши самолёты, производившие поиск в северо-западном направлении, попав в район штормовой погоды, повернули назад и не установили соприкосновения с подвижными силами противника и его четырьмя большими авианосцами.
  Японские транспорты были обнаружены на таком большом расстоянии, что их не могли атаковать никакие самолёты, кроме В-17. Вскоре после полудня эскадрилья этих тяжёлых бомбардировщиков под командованием подполковника Суини, получившая задание нанести первый удар, поднялась в воздух. В 16.23, после продолжительного перелёта над океаном, наши самолёты обнаружили транспорты противника и атаковали их с горизонтального полёта, производя бомбометание в условиях сильного зенитного огня, который вели корабли противника. Когда самолёты подходили тремя эшелонами на высоте 8 000, 10 000 и 12 000 фут. И сбрасывали бомбы, ни один японский самолёт не оказал им сопротивления. Хотя лётчики считали, что они добились попаданий, ни одна бомба не попала в цель, и японские корабли не получили никаких повреждений.
  В 21.15 четыре морских гидросамолёта “Catalina” вылетели на проведение ночной торпедной атаки против транспортов. В темноте один самолёт отстал и вернулся назад. Вскоре после полуночи остальные три самолёта увидели на экране своих радиолокационных установок изображения кораблей.
  Приглушив моторы, они достигли позиции для сбрасывания торпед прежде, чем были обнаружены. Но после этого противник открыл сильнейший зенитный огонь. Когда огромные неуклюжие гидросамолёты атаковали против луны, полутьму раскололи трассирующие пули и разрывы снарядов. Самолёты на полной скорости прошли над целями, ведя по ним огонь. Они сбросили три торпеды, нацелив их на смутно различимые в лунном свете очертания кораблей, но не могли определить результаты. Как оказалось, они сильно повредили один транспорт торпедой и обстреляли из пулемётов другие транспорты.
  В ту ночь на о. Мидуэй, на флагманских кораблях оперативных соединений и в Перл-Харборе ощущалось значительное беспокойство, потому что японские авианосцы ещё не были обнаружены. Они могли находиться в районе плохой видимости на северо-западе и готовиться к проведению на рассвете атаки против о. Мидуэй. Едва появились первые признаки рассвета, как гидросамолёты “Catalina” вышли на поиск в этом направлении.
  Утром 4 июня в 5.45 поступило донесение об обнаружении сил противника – самое важное в ходе всего этого сражения. Один из гидросамолётов сообщил: “Много самолётов направляется к о. Мидуэй, пеленг 320 градусов, дистанция 150 миль”. Вскоре после этого радиолокационная установка на Мидуэе обнаружила их на расстоянии 9 миль на высоте 11 000 фут. К 6.00 все самолёты, которые могли подняться с земли, находились в воздухе или готовились к бою.
  Первый удар по приближавшимся самолётам противника был нанесён 221-й истребительной эскадрильей корпуса морской пехоты. Лётчики морской пехоты, летевшие на 24 истребителях “Buffalo” и “Wildcat”, перехватили авианосные бомбардировщики в количестве 71 самолёта, эскортируемые 36 истребителями “Zero”, на расстоянии всего 30 миль от острова. Американские самолёты, уступавшие истребителям противника, как по численности, так и по качеству, решительно врезались в строй японских самолётов. Это был ожесточённый бой. Лётчики морской пехоты атаковали японские бомбардировщики уже после того, как были сами атакованы истребителями. Лётчики подсчитали впоследствии, что им удалось сбить 23 бомбардировщика и 8 истребителей противника, но 14 из наших 24 самолётов не вернулись на базу. Остальные японские бомбардировщики продолжали свой путь и сбросили бомбы на о. Мидуэй. Различным объектам были причинены серьёзные повреждения, хотя японцы явно избегали сбрасывать бомбы на взлётно-посадочные дорожки. Очевидно, они хотели сохранить их для себя.
  Вскоре после обнаружения самолётов, направлявшихся к о. Мидуэй, тот же патрульный самолёт заметил приблизительно в 180 милях к северо-западу от острова японские авианосцы – они вышли из района штормовой погоды. Теперь было известно местонахождение всех отрядов противника. Самую большую опасность представляли подвижные силы. Если бы господство в воздухе не удалось удержать, ничто не могло бы остановить приближающегося противника. Но японцы ещё не знали, что наши авианосцы находятся в районе боевых действий. Они считали, что им придётся иметь дело только с авиацией, базирующейся на острове. Четыре армейских самолёта В-26 “Maroder”, вооружённых торпедами, и шесть морских торпедоносцев TBF “Avenger” из состава 8-й торпедоносной эскадрильи без прикрытия истребителей вылетели с о. Мидуэй, чтобы сделать попытку прорваться через сильное воздушное охранение вокруг японских авианосцев. Два бомбардировщика “Maroder” и все торпедоносцы, кроме одного были сбиты. Вернувшиеся армейские лётчики считали, что они повредили один авианосец, добившись двух попаданий торпед, но полученные после войны сведения показали, что в этих так дорого стоивших атаках лётчики не добились никаких попаданий.
  Следующая попытка уничтожить вражеские авианосцы была сделана 24-й эскадрильей пикирующих бомбардировщиков морской пехоты, также не имевшей истребителей прикрытия. Снова японская ПВО оказалась совершенно непроницаемой: 12 бомбардировщиков были сбиты, а из 16 вернувшихся на базу только 11 годились для дальнейшего использования. Лётчики утверждали, что они добились трёх попаданий в большой авианосец типа “Кага”, но японские документы показывают, что никаких повреждений не было.
  Затем в 8.35 произвели атаку 14 тяжелых армейских бомбардировщиков “Flayng Fortes”, которые действовали на различных высотах от 20 000 до 23 000 фут. Согласно японским данным, снова ни одна бомба не попала в цель. Все эти самолёты благополучно вернулись на базу, хотя против них действовали японские истребители и вели огонь зенитные орудия кораблей.
  Теперь базировавшиеся на Мидуэй самолёты сделали всё, что могли. Однако они не добились никаких результатов и понесли огромные потери. Авианосцы противника не были повреждены. Между тем в 7.30 японские разведывательные самолёты обнаружили наши авианосцы.
  С этого времени сражение стало дуэлью авианосцев.
  Наши авианосные оперативные соединения, ожидавшие подхода противника, крейсировали в 200 милях к северо-востоку от о. Мидуэй на расстоянии 10 миль одно от другого. Рано утром они получили донесение, в котором было указано местонахождение авианосцев противника, и час спустя “Enterprise” (командир кэптен, впоследствии вице-адмирал Мэррей) и “Hornet” (командир кэптен, впоследствии адмирал Митшер) начали высылать самолёты. “Yorktown” (командир кэптен Букмастер) задержал высылку самолётов до 9.05. Противник находился на расстоянии около 200 миль – слишком далеко, чтобы авианосные самолёты, особенно торпедоносцы, могли пройти туда и обратно на своём запасе бензина. Тем не менее, как рассказывал мне впоследствии Митшер, коммандер Уолдрен просил, чтобы его 8-й торпедоносной эскадрилье было разрешено выйти на выполнение задания. Митшер неохотно дал разрешение.
  Авиагруппа с авианосцев “Enterprise” и “Hornet” направилась к указанной в донесении позиции противника. Придя на счисленную позицию противника, лётчики не обнаружили ни одного корабля – только гладь океана. Они дошли почти до предела своего радиуса действия и не имели представления, где может быть противник. Оказавшись в таком затруднительном положении, каждая эскадрилья самостоятельно приняла решение относительно того, где искать японцев. Израсходовав горючее на поиски противника в этом районе, самолёты с авианосца “Hornet”, кроме 8-й торпедоносной эскадрильи, не обнаружив противника, пошли обратно, причём 14 из них сели на о. Мидуэй, а остальные добрались до авианосца.
  8-я торпедоносная эскадрилья, летевшая к своей цели на малой высоте, обнаружила японские авианосцы в 25 милях к северо-западу от предполагаемого места нахождения их. Это были “Акаги”, “Сорю” и “Кага”, державшиеся вместе, и “Хирю”, находившийся на некотором расстоянии к северу от них. Их окружали корабли охранения. Ничего не сообщив об обнаружении противника другим соединениям авиации, торпедоносная эскадрилья безнадёжно атаковала превосходящего противника, не имея истребителей прикрытия и не координируя свои действия в соответствии с атаками пикирующих бомбардировщиков. Над авианосцами патрулировали десятки истребителей. Они массированно атаковали американскую эскадрилью и с помощью зенитной артиллерии сбили все самолёты. Очень немногие торпедоносцы успели сбросить торпеды, и ни один из них не добился попадания. Это была красивая, но бесполезная жертва. Тем не менее, традиции 8-й торпедоносной эскадрильи будут долго жить в анналах военно-морского флота.
  Из состава всей эскадрильи уцелел только один человек, который и рассказал о том, что произошло. Это был младший лейтенант Гой. Когда пилотируемый им самолёт упал в воду, он выбрался из него и уцепился за подушку сиденья, чтобы удержаться на поверхности воды. Из воды он наблюдал за последующими атаками, которые, в конечном счете, привели к гибели авианосцев. На следующий день он был подобран нашими кораблями.
  Между 9.40 и 9.58 на место боя прибыла 6-я торпедоносная эскадрилья с авианосца “Enterprise”. Она также не имела ни истребителей прикрытия, ни пикирующих бомбардировщиков поддержки. В отчаянной борьбе среди пылающих самолётов и разрывающейся шрапнели некоторым из этих самолётов удалось сбросить торпеды. Из всей эскадрильи вернулось только шесть самолётов. Как и 8-я торпедоносная эскадрилья, они не добились попаданий. Мы не только платили высокой ценой за то, что наши атаки не были координированы, но главное – не добивались никаких результатов.
  В 10.00 авианосцы противника были замечены 3-й торпедоносной эскадрильей с “Yorktown”. Эта эскадрилья шла под прикрытием шести истребителей, она ринулась в атаку, не ожидая координирования своих действий с действиями пикирующих бомбардировщиков. Большинство наших самолётов ещё на подступах было сбито ураганным зенитным огнём и истребителями противника. Пять из них успели сбросить торпеды. Ни одна из торпед не попала в цель, и только двум самолётам удалось вернуться на базу.
  Все базировавшиеся на о. Мидуэй самолёты – армейские, морские и корпуса морской пехоты – понесли огромнейшие потери, а теперь три авианосные эскадрильи торпедоносцев были практически полностью уничтожены. И всё же, несмотря на такие жертвы, японские авианосцы не получили никаких повреждений, хотя они потеряли значительное количество самолётов. Но пикирующие бомбардировщики авианосного базирования ещё не производили атак.
  В 10.24 в то историческое утро японские авианосцы приняли на борт часть своих самолётов и деятельно заправляли их горючим и перевооружали, готовя к атаке против наших авианосцев, которые, как теперь знали японцы, находились недалеко от них на востоке. Японцы предполагали нанести нам последний удар, который должен был окончательно вывести нас из войны. Это был удачный случай, которого они ждали, когда предприняли захват о. Мидуэй.
  И как раз в это время на большой высоте одновременно появились пикирующие бомбардировщики с “Enterprise” и “Yorktown”, причём ни одна из эскадрилий не знала о присутствии другой. Большая часть японских истребителей спустилась на малую высоту, отражая атаки торпедоносцев, и наши пикирующие бомбардировщики не встретили сопротивления противника. При превосходной видимости они на огромной скорости почти вертикально пикировали на цели через ураганный зенитный огонь. Ничто не могло остановить их, когда они камнем летели вниз с высоты 17 000 до 2 500 фут., чтобы сбросить бомбы. Совершенно случайно эти две группы самолётов избрали различные цели. Когда атака была закончена, оказалось, что самолёты с “Enterprise” вогнали три 1 000-фунтовые бомбы прямо в “Сорю” и четыре бомбы в “Кага”. Эскадрилья “Yorktown” добилась двух попаданий в “Акаги”.
  Во время этой атаки погибло 14 самолётов с авианосца “Enterprise”, многие из них сели на воду, израсходовав всё горючее. Все самолёты “Yorktown” благополучно вернулись на авианосец.
  Результаты этой атаки были весьма убедительными. Скоро три повреждённых авианосца были охвачены пламенем. Перевооружавшимся на их палубах самолётам больше не суждено было покинуть авианосец или сесть где-нибудь в другом месте.
  “Хирю”, находившийся севернее, не получил повреждений. Позднее это должно было обойтись нам дорого.
  В конце дня на “Кага”, где никак не удавалось локализовать пожары, произошёл сильный взрыв – взорвались цистерны с бензином, и в 19.25 он затонул. Находившийся рядом с ним также пылавший “Сорю” в 13.59 был обнаружен нашей дозорной подводной лодкой “Nautilus”, которая всё утро пыталась обнаружить противника. Несмотря на охранявший “Сорю” эскадренный миноносец, подводная лодка выпустила торпеды. Три из них попали в цель и взорвались.
  Японский авианосец продержался на плаву до 19.10, после чего скрылся под водой.
  “Акаги” горел всю ночь. Экипаж авианосца, потеряв надежду спасти свой корабль, в 5.00 покинул его, а затем он был потоплен торпедами эскадренных миноносцев “Аяши” и “Новаке”.
  “Сорю” затонул вместе со всеми своими самолётами, “Кага” – с 50 самолётами, “Акаги” – с 40. Противник понёс тяжёлые потери в личном составе, особенно в подготовленных пилотах палубной авиации, которых японцам некем было заменить. Недостаток квалифицированных лётчиков им суждено было ощущать после этого в тече6нии всей войны.
  Тем временем самолёты с неповреждённого “Хирю”, который во время атаки пикирующих бомбардировщиков с “Yorktown” и “Enterprise” ушёл на север, были высланы в атаку против наших оперативных соединений. Они обнаружили “Yorktown” в составе 17-го оперативного соединения, но сами были обнаружены нашей радиолокационной установкой. В 11.59 двенадцать наших истребителей перехватили атаковавшие самолёты противника и в воздушных боях сбили почти половину из них. Однако восемь пикирующих бомбардировщиков, прежде чем они были уничтожены зенитным огнём или истребителями, прорвались к авианосцу и сбросили бомбы. Три бомбы попали в цель. Две из них прошли через полётную палубу и взорвались на ангарной палубе, вызвав пожар среди находившихся там самолётов. Третья взорвалась в дымовой трубе, при этом взрывом погасило топки котлов. Хотя “Yorktown” на некоторое время потерял скорость, пожары и повреждения скоро были локализованы. К 13.50 повреждённый авианосец делал 19 узлов, пожар на ангарной трубе был потушен, и авианосец возобновил приём и выпуск самолётов.
  В 14.27 была обнаружена вторая группа самолётов противника. В состав этой группы входили торпедоносцы и истребители, бомбардировщиков в ней не было. В новой ожесточённой стычке наши истребители сбили большую часть самолётов, но пять из них всё же успели сбросить торпеды. В 14.43 две торпеды попали в борт “Yorktown”. На нём разорвало обшивку корпуса, машины остановились, и огромный корабль накренился, постепенно увеличивая угол крена до 23 градусов. В 15.00 экипаж покинул потерявший ход корабль, из борта которого валил дым, и оперативное соединение пошло на восток, оставив авианосец на волю ветра и волн. Через несколько часов Флетчер приказал эскадренному миноносцу “Hughes” вернуться и оставаться около “Yorktown”, поручив ему потопить авианосец, если потребуется, но не дать противнику захватить его.
  Пока всё это происходило, самолёт-разведчик с “Yorktown” обнаружил авианосец с “Хирю” всего в 72 милях к северо-западу. Он был прикрыт двумя линейными кораблями, тремя крейсерами и четырьмя эскадренными миноносцами. Получив сообщение об обнаружении “Хирю”, “Enterprise” и “Hornet” выслали свои эскадрильи пикирующих бомбардировщиков, которые к этому времени уже вернулись на авианосец, где приняли горючее и перевооружились. Пикирующие бомбардировщики получили задание прикончить этот ещё не повреждённый авианосец противника, который теперь отходил на северо-запад.
  В 17.00 атакующие самолёты оказались в непосредственной близости от авианосца. К этому времени сопротивление истребителей противника значительно уменьшилось, хотя по прежнему нужно было пробиться через сильный заградительный огонь. Немногочисленный находившиеся в воздухе самолёты противника, остатки того огромного количества, которое имел противник в начале дня, были быстро ликвидированы нашими истребителями, когда бомбардировщики вошли в пике. Группа авианосца “Enterprise” атаковала первой и добилась восьми попаданий в “Хирю” - последний из авианосцев мощных подвижных сил, которые так успешно начали этот день. Он был оставлен, охваченный пламенем, как и три первых авианосца.
  Увидев, что “Хирю” сильно горит, группа самолётов с авианосца “Hornet” атаковала линейный корабль “Харуна” и крейсера “Тоне” и “Тикума”, но не добилась попаданий. Позднее, после 18.00, восемь пришедших с о. Мидуэй армейских самолётов “Flaying Fortes” атаковали корабли “Харуна” и “Тикума”, но также не добились попаданий. “Хирю”, как и “Акаги”, горел всю ночь. В 5.00 его торпедировали эскадренные миноносцы “Макигурно” и “Югурно”. Так завершилось уничтожение четырёх авианосцев могущественного японского флота.
  Обстановка в данный момент давала малым американским авианосным силам безусловное господство на море; мы покинули “Yorktown”, но “Enterprise” и “Hornet” не имели никаких повреждений. Мы были полными хозяевами в воздухе, что означало и господство в районе боевых действий. Поняв безнадёжность дальнейших действий и оценив значение потери четырёх авианосцев, адмирал Ямамото приказал своим силам отступать.
  Попытка захватить о.Мидуэй провалилась.
  Для того чтобы обеспечить своим отступающим силам некоторую защиту от атак авиации с о. Мидуэй, Ямамото приказал крейсерам “Могами” и “Микума” обстрелять ночью аэродром на этом острове. На переходе к острову крейсера обнаружили американскую подводную лодку “Tambor” и при выполнении противолодочного манёвра столкнулись друг с другом. Получив повреждения, крейсера отказались от выполнения задания и повернули на запад, чтобы вместе с остальными кораблями идти в Японию. В эту ночь только одна японская подводная лодка выпустила по о. Мидуэй несколько снарядов.
  Когда “Enterprise” и “Hornet” приняли свои самолёты, возвратившиеся после последнего налёта на “Хирю”, а также ещё находившиеся в воздухе самолёты “Yorktown”, Спрюэнс приказал оперативному соединению под покровом ночной темноты отходить на восток. Флетчер, покинув “Yorktown”, отказался от командования обоими соединениями и информировал Спрюэнса, что он будет сообразовываться с его действиями. Спрюэнс в своём официальном сообщении заявил: “Я считал, что нет оснований рисковать ночным встречным боем с возможно превосходящими силами противника, а с другой стороны, я не хотел быть утром слишком далеко от Мидуэя. Я хотел занять позицию, с которой можно было бы преследовать отступающего противника или сорвать попытку высадки десанта на о. Мидуэй. В это время ещё не исключалась… возможность пребывания где-нибудь в этом районе пятого авианосца противника”. У японцев действительно сначала был здесь пятый авианосец, малый авианосец “Дзуйхо”, который находился в составе Главных сил, но потом он был переведён в состав Алеутских сил.
  Отход наших сил в течении ночи на восток дал возможность спастись основной массе сил противника. Утром, когда наши корабли предприняли преследование, японский флот был слишком далеко, чтобы его можно было перехватить. Таким образом, Спрюэнс упустил представлявшийся ему исключительно благоприятный случай использовать своё господство в воздухе и сделать всё возможное для уничтожения оставшихся сил противника.
  Весь день 5 июня американское соединение шло на запад в поисках уходивших японцев, но не смогло установить соприкосновения с противником. Преследование продолжалось и ночью, а на рассвете были высланы самолёты для проведения поиска в большом радиусе. На этот раз им очень повезло. Около полудня самолёты обнаружили повреждённые крейсера “Могами” и “Микума”, которые шли, далеко отстав от остальных отступавших кораблей и оставляя за собой след нефти. Эти два крейсер а и охранявшие их эскадренные миноносцы уже ранее атаковали пикирующие бомбардировщики и тяжёлые бомбардировщики “Flaying Fortes” с о. Мидуэй. Атаковав с большой высоты, пикирующие бомбардировщики с авианосцев “Enterprise” и “Hornet” добились многочисленных попаданий в оба крейсера. Здесь не было японских истребителей, которые оказали бы им сопротивление, но зенитный огонь затруднял их действия. “Микума”, корпус которого уже был повреждён при столкновении, перевернулся и затонул. “Могами” превратился в совершенно непригодный к плаванию корабль: одна башня его была разбита, мачта снесена, надстройка представляла собой груду развалин. Каким то чудом он всё же добрался до базы, где его отремонтировали, и он снова вступил в строй. Эскадренные миноносцы “Асашио” и “Арашио” так5же получили серьёзные повреждения, но добрались до своей базы.
  Так закончилось сражение с крупными японскими военно-морскими силами, пытавшимися захватить о. Мидуэй и добиться решающего сражения с флотом США.
  “Yorktown”, оставленный 4 июня в 15.00 оперативным соединением, после того как его покинул экипаж, был найден утром 5 июня небольшим американским буксиром “Vireo”, высланным на помощь авианосцу из Перл-Харбора. Накренившийся авианосец находился под охраной эскадренного миноносца “Hughes”, который накануне ночью прибыл сюда для этой цели. Огня на авианосце не было видно, и оказалось, что ему не угрожала непосредственная опасность гибели. Пока 16-е оперативное соединение преследовало японцев далеко на запад, маленький “Vireo”высадил на борт “Yorktown” аварийно-спасательную партию, закрепил буксирный трос и начал буксировать огромный авианосец к Перл-Харбору. Буксир не мог развить большую скорость, однако его команда предприняла всё, что можно было сделать.
  Когда высшее командование узнало о том, что происходит, командиру “Yorktown” было приказано вернуться на корабль со спасательной партией численностью 250 человек, чтобы произвести необходимый ремонт и помочь доставить авианосец обратно на базу. Спасательная партия была выслана с 17-го оперативного соединения на закате солнца 5 июня. Соединение в это время находилось в 200 милях к востоку от авианосца. Аварийно-спасательная партия вышла на эскадренном миноносце “Hammann”, который сопровождали эскадренные миноносцы “Balch” и “Benham”. Они подошли к авианосцу в 12.00 6 июня.
  Спасательная партия высадилась на авианосец. Возможность выровнять корабль и пустить в ход машины казалась вполне реальной. Пожар был потушен, и повреждения не считались неисправимыми. Но тут вмешалась судьба.
  Японская подводная лодка “J-168”,получившая задание после обстрела о. Мидуэй ночью 4 июня найти повреждённый американский авианосец, заметила неподвижно стоявший “Yorktown” и выпустила в него несколько торпед с дистанции прямого выстрела. Одна из них попала в “Hammann”, пришвартованный к борту авианосца, и через три минуты этот эскадренный миноносец затонул. Ещё две торпеды попали в авианосец. Это произошло в 13.36 6 июня.
  Когда “Hammann” начал тонуть, 150 человек, находившихся наверху, бросились в воду, где обычно можно рассчитывать на спасение. Но когда миноносец погрузился на 150 фут., находившиеся на нём глубинные бомбы, хотя они и были поставлены на предохранитель, взорвались. Находившиеся в воде люди погибли. Специалисты по вооружению никак не могли объяснить этот трагический случай.
  Два новых попадания торпед добили “Yorktown”. В 14.10 “Vireo” перерезал буксирный трос, снял спасательную партию, и авианосец снова был покинут, хотя охранявший его эскадренный миноносец всё ещё оставался при нём. Авианосец продолжал оставаться на плаву. Наконец в 5.00 на следующее утро, почти через три дня после полученных первых повреждений, огромный авианосец медленно опрокинулся и погрузился в воду.
  В результате сражения за о. Мидуэй американцы потеряли авианосец “Yorktown”, эскадренный миноносец “Hammann”, 132 самолёта и 307 офицеров и матросов. Японцы потеряли четыре больших авианосца, один крейсер, 234 самолёта и 2 500 офицеров и солдат. Это сражение войдёт в историю как самое решающее в ходе всей войны на Тихом океане. Оно явилось вторым важным сражением, в котором надводные корабли не играли существенной роли. Все действия велись авианосными самолётами, и фактическое потопление кораблей противника было произведено целиком нашими авианосными пикирующими бомбардировщиками.
  Самым важным выводом, сделанным после этого генерального сражения флотов, пожалуй, был вывод о необходимости обеспечивать истребителями прикрытие бомбардировщиков и торпедоносце в тех случаях, когда они производят атаки в ожидании воздушного сопротивления. Кроме того, наконец-то указали на крайнюю важность необходимости взаимодействия авиагрупп. Пикирующие бомбардировщики, торпедоносцы и истребители, производя согласованные атаки, представляли собой мощное боевое средство, способное нанести губительный удар по противнику, тогда как разрозненные их действия не могли достичь никаких результатов. Несоблюдение этого принципа привело нас к потере всех наших торпедоносцев, причём такая жертва абсолютно ни чем не была компенсирована.
  Люди, изучавшие это сражение, могут критиковать адмирала Спрюэнса за отход на восток ночью 4 июня, утверждая, что можно было бы потопить ещё много кораблей противника, если бы он остался на своей позиции или пошёл бы дальше на запад по направлению к японцам. Но так можно говорить только в том случае, если не принимать во внимание напряжение боя, отсутствие полной информации о состоянии противника и возможность внезапной встречи в течение ночи с превосходящими силами японцев. Если учесть данные, которыми располагал Спрюэнс в тот момент, принятое им решение можно считать совершенно правильным.
  Этот бой показал также, что самолётам чрезвычайно трудно поражать корабли на ходу в открытом море при бомбометании с горизонтального полёта, даже на средних высотах, и в соответствии с этим нужно было планировать будущие тактические приёмы.
  Японцы сделали роковую ошибку, подойдя к о. Мидуэй без проведения предварительной разведки.   Если бы они, прежде чем нанести удар по острову, обнаружили и атаковали наше авианосное соединение, возможно, что исход сражения был бы другим. Во всяком случае, их шансы на уничтожение наших уступавших им по численности авианосцев были бы значительно больше. Несмотря на то, что в их задачу входило проведение решающего сражения с нашим флотом, японцы слепо ринулись через океан, не приняв никаких мер к тому, чтобы выяснить, какие наши корабли находятся в этом районе. Из-за этой непростительной ошибки они проиграли сражение.
  Когда они у о. Мидуэй потеряли своё превосходство в авианосцах вместе с сотнями незаменимых квалифицированных лётчиков, они потеряли господство на Тихом океане и, в конечном счёте, проиграли войну.

( Шерман Ф.  Война на Тихом океане. Авианосцы в бою. )